FIFTEEN
нам по пятнадцать лет и мы гребанные рок-звезды
наши кумиры дают интервью, за ними следуют толпы,
ты скупаешь пластинки, отличаешь их по заводу,
треклист знаешь лучше чем дважды два четыре
никакой музыки совершенней не существует в мире
знаешь, когда день рождения у басиста, знаешь
имя мужа дочери главного вокалиста
знаешь почти всю их родословную,
знаешь имя охранника, визажиста, адрес студии,
где сегодня концерт, сколько билетов продано,
как проявил себя тот или иной город
в каком отеле ребята остановись, каким рейсом добрались…
нам по пятнадцать лет и мы гребанные рок-звёзды
мы сотрясаем воздух заявлениями в духе максимализма
мы огонь, содомия и жаркий воздух, ограждение которое
упирает в живот и те люди, что сзади уже напирают,
я — тушь размазанная по щекам, ты — дикий вопль
во время песни
от всего этого впечатлений на целый месяц
и дышать не можешь от того как круто
нам было всем по пятнадцать лет
и мы постигали мир
при помощи этих музык
НЕМНОГО О МИРОУСТРОЙСТВЕ
вокруг себя можно создать вселенную — правда, в любом случае, мы задолжали богу,
и поэтому мы не вечны,
и сдаемся под каждым сроком.
надо немного знаний и ломоть терпения,
и людей, прекрасных, готовых с тобой жить
главное дотянуть до следующего воскресения,
а потом сквозь моря плыть и плыть.
надо такое сердце, чтоб все стерпело,
чтобы был готов к «вот дурак», «сдурел»,
«тебе что, нечего больше делать?» и
«ну ты же живешь по канонам двадцатых годов».
ты устанешь, измучаешься и это нормально,
так все устают, кто готов созидать,
и в таком ключе, я понимаю бога:
он шесть дней работал, а мы продолжаем ломать.
СКАЗКИ ВНУТРЕННИХ ГОСУДАРСТВ, СТИХ ПЕРВЫЙ.
в моем городе водится мальчик, я зову его Локи
он не бог обмана, но я была бы не против.
за его ухмылку и глаза зеленые — я бы жизнь отдала и судьбу холеную;
взгляд его пропитан холодом и безнадежностью
смотришь вслед и тонешь, князь поисковой должности,
ходишь за ним, выслеживаешь, а он лисица,
скорей хитрый лис; рыжий, волосы как рожь,
на ветру, кажется, колосится.
и заливистый смех его музыкой в ушах свистит
с птичьим щебетом смешивается и искрится.
не могу на него смотреть — глаз фонит и мылится
он уходит из кадра: неважно цифровика, полупрофа, мыльницы,
даже на зенит не ловится.
иногда я думаю, что он бог и меня обманывает.
этим летом поймаю его, а как решусь,
так снежинки падают.
истерю с ним, мучаюсь, он уж думает
«да когда она перебесится,
истерит пусть себе, лишь бы не повесилась».
и ночами темными отпускаю его,
думаю, всё, отмучилась,
с богом, мальчик мой, пусть у тебя
всё-всё-всё получится.
***
нас накроет бременем пустоты
ярким огнем в проблесках леса
в унизительной темноте, я и ты
решаем вопросы мирового прогресса
нас научат ходить по закрытым тропам
среди гулких ветров и ревущих равнин
там где нет никого, лишь звери и духи
тех кто не дошел, тех кто был убит
не сверни с пути, тебя ждут еще дома
тебя ждут в перекрестках битых зеркал
боги устали хранить всех до гроба
они отпускают нас
и теперь есть возможность найти вдруг тардис,
уехать в хогвартс, да хоть вампиром стать.
в тишине, в темноте, обретенной снова
важно уметь ждать
не научишься, детка, твоя проблема.
у воздушных замков наука своя.
я учусь мечтать выше и дальше —
небоскрёбы
спиной
скребя.
1 комментарий